Статья из журнала "Проект-Байкал" № 41

О Вечном – Путевые заметки в Красноярском урочище. Прозрения

Е. Гевель, архитектор

«Плывут облака отдыхать после долгого дня.

Стремительных птиц улетела последняя стая.    

Гляжу я на горы, и горы глядят на меня, и так            

Мы сидим, друг друга не утомляя…» (Ли Бо, VIII век)

И рождается творческое созерцание, понимание единства средового окружения – это и есть любовь. Это поклонение Божественной Природе как храму и основе земной жизни, особенно в Сибири ощутимо и бережно сохранено потомками как главная идея русских промысловиков и казаков-первопроходцев. Жизнь общины в природных просторах – на воле и слитность с окружением деревни или города.

С юга обрамляет город в урочище великолепная горно-таёжная зона Куйсумов и заповедника «Столбы».

Вид со смотровой площадки на живописный Селезнёвский распадок и далее - Овсянку на самом берегу Енисея

Красива дорога на Дивногорск над Енисеем и располагает к раздумью, а за беседой с бабульками-певуньями узнаём такие ценные деревенские истории, что сами просятся на бумагу. Овсянские жители вспоминают, как при возвращении в деревню В.П. Астафьев был удивлён названию «Слизнево», появившемуся незаметно на месте живописного распадка и речки Селезнёво, где на енисейских отмелях при повороте реки было много уток (да тогда очень хлопотно было менять название - на прежнее…). А нынешние дети даже и не скажут вам кто такой селезень – им «стёрли» древнюю память западными однообразными мультиками-сериалами и тем, что в 1960-е годы поменяли дорожный указатель, обратив народное название в непонятную «слизь»… Поколения сменились и значения забылись, помнят только бабушки в Овсянке как происходили эти перемены и подмены. При произношении нового названия сельчане всё же упорно делают ударение на привычное срединное «ё». Вся эта путаница дорожных указателей подобна ёрничанью, что в народном понимании означает передёргивание смысла - со скользким оттенком, всегда происходящее при спящей совести человека… Ёрничанье это противоположно юмору и смеху, и не вписывается в твёрдые нравственные устои и обычаи народа. Корни явления таких сибирских «усмешек» объясняются, возможно, послевоенным планом Даллеса, предполагавшим «сделать ставку в развале великой Державы на советскую молодёжь…», перевернув в наших умах решительно всё: «светлое - очернить, демонстрировать неуважение к родной истории и культуре дедов, стереть память о былом». А в заключение этого плана было цинично заявлено: «Так мы это сделаем!». Про пресловутый план, вдохновлённый энергией Черчилля: «Русских не победить, но можно растлить…» все будто позабыли за 67 лет (более двух новых поколений уже пришло), но он развивается как запущенный «безсовестный» злой механизм. И события в Украине с 1992 г. явственно подтверждают это. Хорошо иркутянам – у них есть В.Г. Распутин как истинная живая совесть, а в нашем регионе особенно необычайное, почти чрезвычайное отношение к подлинному культурному красноярскому наследию – об искажении правды и подлинной истории надо вкратце сообщить здесь.

Так жители села Выезжий Лог Манского района, где в 1967 г. снимался фильм «Хозяин тайги» бережно хранили дом, в котором жил главный герой фильма и любимый сибирским народом В.С. Высоцкий – здесь дорога спускается к речке Мане. Ныне там каждый год проводится фестиваль памяти Высоцкого и камень на берегу напоминает о тех временах, а дом то – святыня сельчан и всех почитателей подлинной правды жизни не уцелел… Теперь стена от него перевезена в ресторан в «Бобровом логу», как взбрело в голову кому-то из культурных чиновников - так и распорядились народным наследием враз по своему усмотрению, когда строился Фан-парк.

Да и подлинный скромненький дом бедной бабушки самого В.П. Астафьева, который хотели бы посмотреть ценители творчества и представить детство писателя в деревне Овсянке - «утрачен» стараниями краевых властей и «реставраторов», вопреки даже возмущениям вдовы его! Так сказать «облагородили» родные места писателя на свой вкус… На том месте теперь образцовая усадьба с глянцевым домом ничего общего не имеющая с истинным домиком старушки-певуньи Катерины Петровны и сколько уже возмущений слышали от гостей, просто не передать… А видели бы зодчие-реставраторы или хоть плотники подобие карниза в том новоделе перестроечных времён – о-о-о! это ж «ни пером описать…» Да вот верно же сказал перед уходом покаянное слово заветное Виктор Петрович для всех остающихся: «Я пришел в этот мир добрый, родной, и любил его безмерно. Ухожу из мира чужого, злобного, порочного. Мне нечего сказать вам больше на прощанье».

Северные скалы вблизи Знаменского скита и поныне великолепны

как на старом фото ККМ (со стеклянного негатива начала ХХ в.)

При подъезде к Дивногорску с востока - до осени 2011 г. был указатель «Гермагенов ручей» по имени плотника, срубившего церковь Знаменского скита и Нарвскую Троицкую - на речке Мане. Зодчего Гермагена из Киренского монастыря Иркутской губернии пригласили красноярские монахи для возведения храмов «по образу» - как было принято издревле и если бы не было названия ручья, то о мастере бы и не вспомнили. И логичен был указатель с его именем на востоке от города. Новая табличка у ручья теперь – «Филаретов…» по имени настоятеля Знаменского скита, но все дивногорцы знают, что Филаретов ключ с вкуснейшей водой в листвяжном ложе протекает выше. Это в горном распадке рядом с крутой лыжной трассой, и спускается ручей к Енисею западнее скита и дендрария на его территории. Кому же понадобилось в 2000-х годах вводить народ в заблуждение, обозначая на дороге с востока Филаретов ручей далеко за въездом в Дивногорск, будто Филарет никакого отношения не имеет к Знаменскому скиту?

Итак «Гермагенов» ручей, если не глядеть на путанные поздние таблички, находится на подъезде к городу Дивногорску. Это редкое название из греческой мифологии давно интересовало нас, но без пользы было спрашивать народ Дивного, никто не мог ответить что-либо, поясняющее старинный дорожный указатель. А народ дивногорский неспроста сохранил благодарную память о нём в названии ручья, возможно плотник Гермаген оставался здесь жить на долгое время...

Вблизи мужского Знаменского скита на рубеже ХХ века

Главное, наверное, в любом поиске, как и в творческом научном интересе, это - правильно поставленный вопрос, даже если и только для себя – всё же ответ обязательно придёт и часто весьма неожиданно…

Летнее открытие 2007 г.: В красноярском краеведческом музее (ККМ), занимаясь предпроектными исследованиями по реставрации церкви в Верхней Кежме – д. Мозговой, в июле 2007 года и пересматривая изображения всех деревянных храмов Енисейской губернии, нечаянно обнаружили стеклянные негативы Манского деревянного храма у мельницы в районе Нарвы. Тогда ещё и не чаяли, что здесь - истоки названия дивногорского ручья, а возможно и самого Дивного города. Запоминающийся образ Нарвской Троицкой церкви наподобие сказочного трёхглавого Змея-Горыныча запечатлелся в памяти, а по прежним работам для Енисейской епархии в госархиве Красноярского края – (ГАКК, по ул. К.Маркса, 6), знали, что это была Манская заимка с мельницей и покосами загородного Успенского общежительного монастыря на Плотбище. Ныне он расположен выше по течению Енисея – от академгородка и рядом с археологической стоянкой «Плотбище».

В Иркутске, где собирали материалы аналогов по всему Приангарью - для проекта восстановления кежемского храма, этим же летом прояснилось про Нарву на речке Мана и Дивногорский скит Знамения. Воистину, подтверждается, что: «случай – это псевдоним Бога, когда он не желает подписывать своё имя…». Благодарение иркутскому подвижнику начала ХХ века, изучавшему деревянное зодчество Сибири, замечательному Ивану Иннокентьевичу Серебренникову. Мы и ранее встречали - в красноярском архиве упоминания о нём, в связи с его трудами по древним деревянным башням и храмам. Он знаменит в научных кругах летописью о прибайкальской Сибири, а также и редкими краеведческими фотофондами. В Иркутском областном архиве меня сразу спросили: «Видели выставку, посвященную И.И. Серебренникову в Молчановской публичной библиотеке?» - (Как раз проходившую в эту неделю…) И что же находим? Удача! В представленных фото Киренского монастыря Илимского воеводства Иркутской губернии – образец нашего деревянного двухсветного скитского храма Знамения в Дивногорске (фото ККМ, № 1001) – строил ангарский монах Гермаген…

А в красноярском архиве есть документы, подтверждающие, что Успенскому монастырю, кроме живописных угодий по двум берегам Енисея – до Знаменского скита, были выделены дополнительно позже, специально для пашни, покосов и мельницы – земли на речке Мане. Это и была дальняя монастырская заимка в Нарве, которую облюбовала позже при переселении в Сибирь белорусская община.

Манское село Нарва, фото Калачёва. 1936 г. из фондов ККМ

Да и Киренский деревянный храм с тремя главами (по проекту А.Н. Померанцева) удивительно схож, что называется – «один в один» (см. фото ККМ, № о/ф. 10406/400; № 24457/1- 1936 г., ф. Калачёв, Нарва, «у мельницы»…), с Троицкой церковью в Нарве – такого же яркого образа, деревянная церквушка, найденная на стеклянных негативах из нашего красноярского краеведческого музея, но не сохранившаяся доныне.

В 2007 г., когда мы проводили системные разыскания с помощью сотрудников архива по объектам деревянного зодчества и храмам Енисейской губернии в связи с предстоящим затоплением Богучанского водохранилища, обнаружили приятно поразившие нас факты. Большинство храмов региона было посвящено Троице и в каждом селении почти, а в городе непременно, был Троицкий храм. Так значимо было издревле в русской культуре триединство, что шло от уважения к корням рода, укреплявшего Дух человека, дававшего приют бессмертной Душе и её воплощению на земле с чувствами и мыслями – разумному верующему православному жителю деревни, села или города. Так каждая деревенская община, предполагая строительство церкви в своём приходе, предпочтение отдавала образу Триединства - Животворящей Троицы Господней.

Храм Троицы в Нарве Манской – фото со стеклянного негатива из фондов ККМ

Вид Успенского общежительного монастыря с Братским корпусом и храмом –

на берегу Енисея, западнее Красноярска (фото ККМ)

Манское Белогорье (и Нарва) по расположению хозяйственно было связано с Илимским воеводством Иркутской губернии и красноярские монахи Успенского общежительного монастыря пригласили Гермагена-плотника из Киренского монастыря срубить Троицкую церковь у мельницы в Нарве по образцу киренского деревянного храма. В 1888 г. – в Дивном был отстроен Знаменский скит с деревянным храмом – от Успенского мужского монастыря – для монахов-схимников.

Возможно, что и этот илимский мастер первым назвал места в устье Маны и далее на запад – дивными. А скитскую церковь на берегу срубил по образу киренской, точно повторявшую формы построенного им ранее киренского монастырского храма – с шатровой колоколенкой и скромными наличниками, обрамлёнными «заушинками» по углам. Стоит внимательно рассмотреть фото ККМ (Красноярского краеведческого музея) № 3244/92 и о/ф.10275/29, № 3173/150 и сравнить с иркутскими храмами XIX века - вы убедитесь в подобии образов.

Дивногорский Знаменский Скит на берегу Енисея на фото из фондов ККМ

Документов о строительстве 2-х дивных храмов пока не обнаружено в Красноярске – только фото музея. Это объясняется тем, что восточная часть Манского Белогорья, как и Верхнего Приангарья в XVIII и XIX веках относились к Иркутской губернии – Илимскому воеводству, поэтому там более сохранилось подтверждений о нашей истории. Вероятно у иркутян бережнее отношение к своим истокам.

Картины В. А. Сергина «Ледоход на Мане» и «Вечер в верховьях Маны» (ниже) показывают великолепие окружающих мест и понятно восхищение киренского монаха Гермагена ...

Народный художник В.А. Сергин «Вечер в верховьях Маны»

У каждого города есть своя идея развития, географическая специфика, пейзаж и световой климат. Например, в Дивногорье солнце приходит лишь к девяти часам утра, постепенно высвечивая горы и Енисейскую синь с северной стороны – в насыщенных цветовых переливах - особенная свежесть городского колорита. Это давно отметили художники и верно, поэтому так ярко представляют на зональных выставках свой любимый город в разных состояниях дивногорские мастера.

Итак, история двух дивных храмов прояснилась из названия ручья Гермагенова.

Есть ещё одна загадка, не дающая покоя исследователям-дендрологам… В дендрарии вблизи «старого скита» вдоль берега Енисея – по направлению запад-восток есть «аллея» из девяти мощных древних кедров, ровно расположенных, которым по виду не менее трёхсот лет… Кто мог их высадить на равном расстоянии друг от друга на одной линии на крутом берегу - три века назад или даже более того? Диды подсказывают, что название «Старый Скит» идёт от старинной староверческой часовни, стоявшей на опушке леса на склоне сопки – выше Знаменского храма 1880-х годов. Это какая-то тайна скита…

Так вспоминая основные символы и подмену их значения, прежде обратим внимание на силуэт часовни на Караульной горе в центре Красноярска – памятное место героической защиты острога Красного яра – вот она стоит как игрушечка с большой маковкой, а была ведь в образе стрелы с маленьким яблочком на барабане. Надо возвратить истинные пропорции завершению бывшей «сторожевой» башни на горе Кум-Тигей (с тюрк. – тугой тетивы лука), возведённой горожанами в память об отважных служилых людях… Ныне весёлая громадных размеров маковица уже растиражирована во многих изданиях, но ведь всем известно, что неверные пропорции худо влияют на душевное здоровье. И почему в Красноярске в 1997 г. было возможно так лихо заменить форму главного символа города, охраняемого государством?

Ныне даже Троица не празднуется в Дивногорске и Овсянке – выборы важнее, все средства определены на них, а на организацию народных певческих коллективов и детских студий из других районов, как это происходило в лето 2007-2009 годов - нет возможности у администрации. Народная культура, это очевидно существует отдельно от лозунгов о патриотизме и родной истории. Мы бы и не вспомнили без овсянских бабулек-певуний этих традиций начала лета, когда праздновали Троицу на приречных лугах, плели венки из полевых цветов, водили хороводы и пели песни о трёх стихиях - земле, воде и ветре на берегу Енисея.

Когда убрали буквы со смыслом и духом древнего языка, исказили образы, то и возможно стало посеять страх… И вот уж русская буква «ё» намеренно убирается из печатных изданий – сколько букв уж выброшено постепенно: с IX века (уничтожались берестяные дощечки и древние книги), в XVIII-м и начале XX-го – из русской азбуки, чтобы дети вообще не понимали сути родной словесности. Когда убрали буквы со смыслом и духом древнего языка - исказили образы, то и возможно стало посеять страх, «окрестить рабами» и внушать нужное правящим слоям… Так седьмая буква настоящей старинной азбуки называлась «Есмь», со звуком «йе» и означала связь и многомерность развития, что только теперь постигают учёные, исследуя кластеры. Двенадцатую букву, которая показывала образ Мира-Вселенной - звали «Ижен». Тринадцатая буква «Инить» со звуком «и» значила общинное житьё, что называлось в старину «всем миром…» помогали, например, миряне строить дом новой семье. А четырнадцатая буква «Гервь» со звуком «гха» обозначала прекрасное душевное начало, да и на Украине до сих пор говорят «гхарна дивчина», и «гхеть» подразумевая – стремиться к чему-то прекрасному...

Далее изъята была буква «Оукъ» (25-ая со звуком «оу») – означавшая Устои! Вот так многозначна была… Как и весьма значительная буква «Ять» со звуком «ие» - отмечала Божественную связь человека с Творцом, и ныне определение чего-либо - «на ять!» подразумевает высочайший уровень… Эту букву, стоявшую у многих слов, не смог убрать даже Пётр-1, и удалось только в ХХ веке, когда необходимы стали посредники для соединения с Богом в виде священников… Двадцать восьмая буква «Оть» значила предел «до сей поры», также забыт смысл буквы «Червль» - это красный и грань-рубеж. Буква под № 38 «Арь» вообще прочно забыта, а значила Образ и структуру одного рода, как и тридцать девятая – «Эдо» со звуком «ие» означала – прикосновение к цельности и форму познания Целого. Так в ярких буквенных образах и через родные арийские звуки детки могли ранее познать многие сложные понятия жизненного уклада, как «добро - «вдосталь»» значило и Дом, и всемирный закон воздаяния - Дхарму.

Сороковая буква «Омь» означала сияние, созидание и сохранилась в языках Индии, как первозвук творения… Как буква «Ень» отмечала Образ восходящий, так и с ней исчезли все образы букв для нас и наших детей… Буква под № 42 – «Одь» значила Правь и согласие, наследие Богов, а № 44 звалась «Ота», помечала неприятие невежества и с нею писались слова – отходы, оттереть, отвести…

Буква «Кси» (- № 45 в азбуке) значила – Дух, а «Пси» (- № 46) – Душу. И буква «Фита» (- № 47) отмечала единство духа, слияние с природой. «Ижица» (под № 48) – это гармоничное движение и благость души, а сорок девятая из старинных букв - «Ижа» со звуком «йа» означала такое важное понятие, как Мера времени и вот теперь у нас его нет – образа и меры нет… Представляете какой гаммы переживаний лишили народ, устранив буквы с корневыми смыслами – целые философские понятия и затем, просто переписав историю общинного житья древней Гардарики (страны городов) в Природе на рабское существование на деревьях «под игом»… Детей из творческих помощников превратили с юного возраста в потребителей чупа-чупсов, встраивая в систему убогим алфавитом обрезанной родной речи без истинного многогранного значения символов и – Родноведения.

Древняя буква ё называлась «Ёта» - произносилась «ё» и означала «познание». Вот оказывается, чего нас упорно стараются лишить теперь, оставив лишь потребление - и будьте довольны. А, как следствие нынешней вседозволенности и неуёмности рьяных потребителей, видим вдоль дорог и на берегу Енисея, и у природных ручьёв увеличение человеческого мусора. Люди просто забыли, что они в гостях у природы – нашего земного временного пристанища по пути к небесному Роду…

Дорогой С.А. Есенин замечательно философски определяет так весь русский уклад родовой жизни: «…наша Древняя Русь, где почти каждая вещь через каждый свой звук говорит нам знаками о том, что здесь мы только в пути, что здесь мы только «избяной обоз», … и что за шквалом наших земных событий недалёк уже берег…» Такое родное отношение поэта к Божественному, к вечности – как к родительскому очагу…

«И како же люди мыслете, таков и покой (мира отображенного) …»?

«Засвети вместо слов лампаду Души, прекрати гонку и, освободившись от пут, возрадуйся!»

В Красноярске мы можем и добавить - «Благослови судьбу! Смотри на величие Природы, великолепного урочища, которую не смог загубить человек при всех многолетних стараниях покорения её…» Природа окружающая Красноярск - всё ещё так же величественна и прекрасна!

В этом красивом родном приволье каждый ощущает свою истинную мелодию. Тогда находит и творческое состояние, и уже не повторяет чужих творений, будь он архитектор, учитель или повар – рождает свою песню, как отклик на прекрасное природное окружение города в Красноярском урочище (среди окрестных ландшафтов).

Можно оспаривать городскую застройку в послеперестроечный период, но все согласны, что своеобразие всего Красноярского урочища - несомненно. Благодаря великолепному природному окружению город отличается от многих русских пейзажных мест, основанных в XVII веке с учётом раскрытий на реку и горные массивы и холмы. Это сохранившиеся древнерусские прозоры – виды окрест Красноярска, что доставляют жителям его много душевных наслаждений.

И если на новые долгострои смотреть не хочется, то вот они живописные природные ориентиры для любованья, на которые раскрыты улицы и площади исторического центра – Большая сопка, скала Так-Мак и Диван-гора перед ней, Саянские отроги и Чёрная сопка, что восточнее, а на западе – целая гряда, так называемая старожилами Долгая грива до посёлка Удачного протянулась.

«Эти точёные вереи – потомки забудут о них…»

В.И. Суриков

И ведь не только забыли, но и разрешают иногородцам и иноверцам убирать их в исторических охранных зонах вопреки всем законам об охране наследия РФ и предостережения Василия Ивановича… Краснояры нынче не так яры сердцем, как прежде – гораздо измельчали и разбавлены иным народом, особенно в архитектурном цехе. Иные и за копеечку готовы под землю лезть вблизи парка, и в проектах дорогое наследие перекрывать громадными «памятниками самим себе» - любимым… Уничтожая тем временем, с таким рвением остатки исторической романтики в красивом городе. Слава Богу, что великолепное природное окружение славного города человек изменить не в силах! И можно любоваться с гор всей панорамой Красноярского урочища с контрастными ландшафтами четырёх разных по сторонам света зон вокруг краевого центра. И действительно при этом становится ясно, что красный – значит красивый, как и принято было ещё в древнерусском.

Забавно, что объясняя концепцию своего проекта разными иностранными словами вроде «идентичность» и «бренд», а также и поиски этого в Красноярске со своеобразным окружением… - эти дизайнеры выглядят абсурдно на взгляд красноярских зодчих и горожан. Ясно, что ищется какое-то подобие и единообразие с чем-то западным или иркутским, но в нашем замечательном городе это «идентично брендовое» совершенно неприемлемо. Когда человек не вполне уверен, о чём он говорит и особенно, что сделал - он употребляет иностранное слово, чтобы размыть значение и толковать различно можно было позже, это нечто «сляпанное» наспех… Когда всё ясно и чисто, то говорится по-русски - творчески, как впрочем, и думается, естественно - включая оба полушария. Пора придерживаться традиций и время возрождать основы деревянного зодчества, которое передавалось по отеческой линии от дедов - ко внукам.

«Как счастлив был бы мир, если бы каждый понял, что его грань восприятия может быть в лучшем случае неполна и, чтобы быть истиной, она требует гармоничного сочетания - со множеством других взглядов… » (Веды)

Отсюда и убеждение приходит, что преподавать студентам-архитекторам, одной из самых социальных профессий ныне, должны обязательно практики, которые могут передать свой опыт изысканий и проектирования. Знание становится реально, когда познано на опыте – на практике в творчестве, так «Знание истинное открывается - через восприятие»

(«Путь Мастеров». Сб. М., 2003 г., Кристофер Дэй - «Места, где обитает Душа» – архитектура и среда, изд. М. 2000 г., Е.В. Гевель «Образ города в Красноярском урочище», Красноярск, 2012 г.)

27-3-2014 г.

Сохранение бревенчатого наследия на месте – в родном окружении необходимо не только по закону № 73 ФЗ – это очевидно ныне коренным красноярцам. Когда приезжают гости и просят показать старину казачьего форпоста на Енисее, усадьбы XIX века, которыми гордился В.И. Суриков и что составляет корневую суть сибирской культуры в пропорциональном строе домов под крутыми скатами кровель. Иначе город пустеет, теряет самобытность исторического центра и вообще вековую среду, почему же в Иркутске и Томске давно оценили и прибрали старые усадьбы и показывают гостям. Движение «Общее дело» на Русском Севере по сохранению деревянного зодчества отрадно и для сибиряков – многие дома требуют только небольших консервационных работ, но в администрации Центрального района объявляют их «ветхими» и требуют снести, невзирая на протесты жителей этих усадеб, как в охранной зоне Губернской гимназии по ул. Вейнбаума, 21 – 23 – 25 /Марковского, объясняя свои действия «заботой о гостях зимней спартакиады»!. Да туристы как раз и захотят глянуть прежде на своеобразную вековую историческую среду старого города – его «красноярость» и «дух места», но не бетонные перепевы западной архитектуры.

А в программе по реставрационным работам в настоящем «городе-музее деревянного зодчества» Енисейске, как его окрестили москвичи, предусматривается сохранение только каменных объектов наследия и полностью «под ключ» что называется – в ущерб многочисленным деревянным домам на старинных усадьбах и даже федерального значения охраны. При том, что есть в Красноярске опытные плотники-реставраторы и даже А.В. Лапин – отреставрировавший сам дом по ул. Горького, 9, в котором и живёт. Енисейское народное деревянное зодчество значимо для всего большого региона Приенисейской Сибири – ныне Красноярского края. А культура отношения к подлинным объектам наследия у нас неблагополучна, не прививается детям вообще – и нет бережного взгляда к неповторимому наследию плотницкого мастерства Сибири и уникальности исторических усадеб в городской среде центра Красноярска, Енисейска, Канска, Минусинска…

И вспоминается предостережение Г.Потанина – «Если прошлое не изучается, то оно погибает».