Об исторической среде

Исторические усадьбы признают теперь ветхими и сносят, когда они стареют после переселения жильцов из деревянных домов. Между тем здания эти находятся формально на государственной охране и где-то обозначены как объекты культурного наследия – вновь выявленные. Но проблема шире.

Работа по выявлению объектов деревянного зодчества – самого ценного в культуре Сибири и постановке на учёт, внесению их в единый реестр в целом по России, не была завершена в связи с распадом СССР. И ныне, когда действует мощная федеральная программа по расселению жителей из ветхого жилья, это, фактически, приводит к уничтожению ценных объектов архитектуры и культуры, целых казачьих усадеб и скоро все забудут, что Красноярск был порубежной крепостью.

В комиссии по признанию ветхости деревянного жилого фонда, как правило, включены только чиновники – нет ни архитекторов, ни конструктора. А чиновники подходят формально, оценивая только внешний вид старинного дома, и быстро приходят к выводу, что дом – ветхий. За этой оценкой – смертный приговор: снести крепкие бревенчатые дома, попавшие в программу по переселению из аварийного жилья, которая ныне в центре внимания администрации. Их сносят уже на следующий год, таковы требования государства. И здесь важно отметить, как родная старина отражает самоопределение нации и, действительно, в наши дни историческое наследие приобретает корневое значение. Ведь утраченное архитектурное наследие и культуру чем можно восполнить?

Скандинавы поняли это 100 лет назад и организовали уже тысячи музеев деревянного зодчества, где не только здания, но и быт сохранен! И это экономически выгодно: туристы едут со всего мира – достояние страны сохранено и самоопределение народа высокое.

Первый основатель такого музея на рубеже XIX – XX веков точно отметил: «Настанет время, и всего золота мира не хватит, чтобы воссоздать наше архитектурное наследие».